Автор статьи - Ольга Левшакова.

Восточноевропейская овчарка давно стала камнем преткновения для отечественных собаководов. Казалось бы, эта собака - предмет законной гордости наших селекционеров, поскольку является живой иллюстрацией к небольшой, к сожалению, энциклопедии, которую условно можно было назвать "Made in USSR". Но, увы, не московская сторожевая, ни московский длинношерстный той-терьер, ни даже неудавшиеся опыты вывести "столичных" догов и водолазов не вызывали столько нареканий, как эти несчастные овчарки. А всё потому, что слишком уж они похожи на "исходный" материал, то есть на "немцев". Но предупреждаю сразу: речь в статье пойдёт не о том, кто лучше, немецкая овчарка или восточноевропейская! Это всё равно, что делить формочки в песочнице: вот синенькая лучше, чем красненькая, потому что красненькая в виде рыбки, а синенькая в виде птички! Вообще-то, они обе - формочки...
Так вот, и "немцы" и "восточники" тоже в своём роде такие же "формочки". Правда, к сожалению, не все это понимают. И посему продолжают что-то делить в песочнице, не догадываясь, что в любой формочке песок всё равно один и тот же. "Восточников", как правило, вспоминают тогда, когда речь заходит о немецкой овчарке. И тогда всё зависит от того, кто вспоминает, хозяин "немца" или непосредственно владелец этого самого "восточника". Первые обычно, скривив губы и возведя глаза к небу, говорят примерно следующее: "А-а-а, это такие мастодонты, похожие на овчарку, на длинных ногах и растянутые, как такса? Не понимаю, что вы в них нашли? Вот (жест в сторону собственного любимца) - это Собака! Видите, компактная, подвижная, с нормальными пропорциями... А эти... Их же даже породой не назовёшь! Нет такой породы, это же от "немцев" "отпочковалось"!" Ну и добавит ещё много всякого "хорошего" (подробности - в одном из прошлых номеров "Друга"; перечитайте, если будет желание: там почти готовые лозунги для митинга "Нет восточноевропейской овчарке!"). Второй же, напротив, "со взором горящим" скажет, что именно ВЕО - это самая что ни на есть настоящая овчарка. Это всё "немчатники" придумали, что это не порода, а мы уже давно в FCI документы подали и вообще, именно "восточники" - это и есть самая настоящая немецкая овчарка в первозданном виде! Подобные споры могут продолжаться до бесконечности. И если раньше они имели хотя бы более или менее цивилизованный оттенок, то на сегодняшний день перешли уже на стадию базара: а ты, а ты, а у тебя, а у меня... Видимо, аргументов уже не хватает ни той, ни другой стороне. И хочется сказать: "Ребята, брек! Занимайтесь каждый разведением своей породы и не ругайтесь из-за ерунды!" Но ведь не услышат, поскольку всё время друг друга пытаются перекричать. Это касается в основном разведенцев, то есть тех, кто в конечном счёте имеет дело с покупателем.
Так вот, они почему-то никак не могут понять, что человек, который решил взять немецкую овчарку, именно её и купит, равно так же, как другой купит именно "восточника", и никакие доводы здесь не помогут, да и не нужны они вовсе. Так что спорить о том, которая из этих двух пород лучше, я считаю, бессмысленно. Но утешения ради всех, кого волнуют дебаты матёрых "овчаристов", давайте разберёмся, в чём всё-таки заключается разница между немецкой и восточноевропейской овчаркой и можно ли называть последнюю породой или это всё-таки породный тип? А для этого необходимо обратиться к истории этих собак. Не секрет, что "восточники" - родные братья "немцев", по крайней мере, свою родословную они тоже ведут от собак, выведенных Максом фон Штефаницем. Но на этом, правда, кровное родство фактически и заканчивается. Ибо, попав в Россию, а вернее в СССР, немецкая овчарка довольно скоро "трансформировалась" в совершенно иную породу. Но давайте всё же по порядку. Первые немецкие овчарки, с которыми начали племенную работу, в очень небольшом количестве попали к нам страну в начале 20-х годов и произвели благоприятное впечатление на тех, кому довелось иметь с ними дело: прекрасные рабочие качества этих собак определили их дальнейшую судьбу.23 августа 1924 года при высшей стрелково-тактической школе "Выстрел" был сформирован Центральный учебно-опытный питомник школы военных и спортивных собак.
Вот выдержка из соответствующего приказа РВС СССР №1089: "В целях проведения опытов по применению собак в военном деле организовать опытные питомники-школы военных и спортивных собак в частях РККА, для чего: 1. Управлению по боевой подготовке РККА организовать в г. Москве при Высшей Стрелково-Тактической школе Центральный учебно-опытный питомник-школу военных и спортивных собак для целей разведки, связи, сторожевой и санитарной служб в войсках и окарауливания военных складов..." Так было положено начало организации собаководства в Красной Армии. В августе 1927 года на вооружение Красной Армии вводятся отделения собак связи в стрелковых полках (4 человека и 6 собак), а также отделения и взводы собак караульной службы в стрелковых частях. Изначально в Красной Армии не было кадровых дрессировщиков, поэтому приходилось привлекать собаководов-охотников, работников розыскной службы и даже цирковых дрессировщиков. Параллельно ведётся научно-исследовательская работа. В 1926 году к ней привлекается целый ряд отечественных специалистов, которые изучали высшую нервную деятельность собак, разрабатывали теоретические проблемы их разведения, выращивания, воспитания. Это профессор-генетик Ильин, диетологи Масленникова, Крючков, доктор Васильев, профессор Фролов и другие. В Центральной школе изучается зарубежное поголовье собак, на выделяемые государством деньги закупаются породистые щенки за рубежом, в первую очередь в Германии. Организуются специальные научные экспедиции на Север и на Кавказ для исследования местных пород. То есть фактически выполнялся единый огромный госзаказ. Дело в том, что селекционирование собак велось с целью выведения универсальной караульно-конвойной собаки, которая обладала бы отменными рабочими качествами, внушительным ростом, уравновешенной нервной системой, при этом не боялась бы сурового северного климата (поскольку, помимо охраны границы, основным местом службы этих собак были сталинские лагеря, а располагались они далеко не под палящим южным солнцем). Но для того, чтобы получить подобную собаку, одного только тщательного отбора имеющегося поголовья "немцев" было маловато.
Помимо крови немецких овчарок, в "восточниках", в соответствии с модной в 30-х годах теорией "районирования породы" течёт ещё и кровь северных ездовых собак - лаек и лайкоидов. Поэтому до сих пор "восточников" нельзя однозначно отнести ни к первой, ни ко второй группе (они "дефилируют" где-то посредине), также как различных волкодавов, проживающих на территории всей страны. В итоге получилась собака, визуально схожая с немецкой овчаркой, но более крупная, с несколько вытянутым массивным корпусом, широким черепом, объемной грудной клеткой и удлинёнными конечностями. Собака эта обладала отличными сторожевыми качествами и прекрасным чутьём, при этом была достаточно злобной и имела довольно независимый характер. Она и стала активно использоваться практически везде: на границе, для охраны различных объектов, как конвойная и розыскная собака, а позже, в годы Великой Отечественной войны, ещё и как минно-розыскная, санитарная, диверсионная, связная... Именно там, на войне, овчарки зарекомендовали себя как собаки-универсалы. На всех фронтах действовали полки, батальоны, отряды и роты военного собаководства. Они решали самые разные задачи... Зимой на нартах, а летом на специальных тележках с поля боя они вывезли 700 тысяч тяжело раненных бойцов, а к боевым частям доставили в общей сумме 3500 тонн боеприпасов. Собаками-миноискателями обнаружено 4 млн. мин, фугасов и других взрывчатых веществ. Собаки-связисты в боевой обстановке, порой в непроходимой для человека местности, доставили свыше 120 тысяч боевых донесений, для установления связи проложили 8 тыс. км телефонного провода. Собаки-санитары находили тяжело раненых воинов в сложнейших условиях - в лесах, болотах, оврагах - и приводили за ними санитаров, неся на своих спинах тюки с перевязочным материалом. Собаки разведывательной службы сопровождали разведчиков в тыл врага для успешного прохода через его передовые позиции, обнаружения скрытых огневых точек. Диверсионные собаки использовались в партизанских отрядах для подрыва железнодорожных составов. Например, на перегоне Плоцк-Дрисса (Белоруссия) 19 августа 1943 года собаками был уничтожен эшелон с боевой техникой и живой силой противника. В целом, на боевом счету этих собак свыше 300 подбитых танков противника, более 200 000 доставленных донесений, 5862 кг боеприпасов подвезено на огневые рубежи, разминировано 303 города, обследована территория в 15153 кв. км, обнаружено и снято свыше 4 млн. мин. Конечно, это не значит, что кроме обрусевших "немцев" никакие другие породы не использовались. Просто именно они зарекомендовали себя среди бойцов наилучшим образом. И практически сразу после окончания войны порода заинтересовала собаководов-любителей. Вернее, то, что от неё осталось после войны, поскольку собаководство за эти четыре страшных года понесло огромные потери. Практически с самого начала вынуждены были начать свою работу многие крупные кинологические центры в Ленинграде, Киеве, Минске и других городах. Правда, часть поголовья всё же удалось сохранить. Более того, после войны в СССР завозилось много немецких овчарок, которые активно использовались в пленном разведении. Но из понятных в 40-х - 50-х годах идеологических соображений породу переименовали в восточно-европейскую.
Спрос на этих собак возрос необычайно: на территории всей страны длительное время практиковалась "контрактация" щенков. То есть клубы давали людям на воспитание щенка, которого по достижении определённого возраста забирали для нужд армии, а взамен выдавали другого. Позже, с расцветом любительского собаководства, когда стали организовываться клубы, не входящие в систему ДОСААФ, разведение ВЕО разделилось на две основные линии, которые условно можно окрестить любительской и рабочей. Потому что те собаки, которые попали в руки любителей, пусть даже и прекрасно разбирающихся в породе и в собаках в целом, мало-помалу стали утрачивать не только свой первозданный вид, но частично и рабочие качества. На "контрактных" собак, которых разводили и воспитывали любители, стали поступать жалобы из внутренних войск и армии: собаки перестали работать как раньше. Крупные, тяжёлые собаки прекрасно работали патрульными, конвоирами и сторожами, но уступали предшественникам в качестве розыскных собак. И это не удивительно, ибо чрезмерное увлечение "экстерьерным" разведением, чем грешит большинство любителей-разведенцев, ещё ни одну служебную породу до добра не доводило. Стандарт, утверждённый А.П.Мазовером, постепенно начал отходить в небытие. В результате сработал принцип: хотели, как лучше, а вышло, как всегда, хотя до сих пор энтузиасты породы кричат, что они "воссоздали то, что давно было утрачено", что "старотипные "восточники" непригодны для работы", что они "обновили и улучшили породу"... Много чего кричат. Да только беда в том, что настоящих "восточников", тех, что ещё в 40-50-е честно "несли службу" на границах и лагерях, и которых посчитали "устаревшими", практически не осталось. Они рассеялись, как дым, по всей стране, и остатки их сохранились только в каких-то ведомственных питомниках и изредка у любителей, у которых ещё в начале 90-х иногда можно было встретить выдающихся по рабочим качествам собак. Правда, на проверку оказывалось, что эти работяги имели изрядную примесь немецкой крови. Кроме того, разведенцы, утверждая, что "уходят" от "устаревшего" типа с "провисшей" спиной, "подвздёрнутого" на ногах, активно использовали в разведении ВЕО типичных немецких шоу-овчарок, то есть тех, которых сегодня сами же и ругают последними словами: с приспущенным крупом, с "горбатой" спиной, с неуравновешенной нервной системой, постепенно изживая всё то, что сами же когда-то считали идеалом: высокий рост, большую массу, прямую спину, овальную широкую грудь и, конечно же "непрошибаемую" психику. Конечно, сегодняшний "восточник" - это больше собака-компаньон, обладающая более "мягким", чем у её предков, нравом, но для жизни в городских условиях - "самое то".
Впрочем, хороший (не испорченный окончательно "улучшением") "восточник" и по сей день довольно привлекательная порода для тех, кто любит серьёзных собак. Поскольку это собака физически крепкая, психически уравновешенная, подвижная, не просто легко дрессируемая, но и хорошо ориентирующаяся в различных ситуациях, "думающая". Смелые, выносливые, с недоверчивым характером и активной формой оборонительной реакции, с острым слухом и прекрасным чутьём, хорошо управляемые, с уравновешенным и подвижным типом нервной деятельности, развитым двигательным аппаратом, эти собаки до сих пор по праву занимают ведущее положение среди собак служебных пород. Высокий интеллект, преданность, прекрасная работоспособность и простота в содержании давно снискали "восточникам" большую популярность. Они прочно заняли свою нишу среди любителей, не смотря на то, что "собачий" рынок пополнился огромным количеством новых пород, среди которых было немало и таких, которых до сих пор называю служебными, хотя все свои рабочие качества они давно подрастеряли на шоу-рингах. Поэтому среди зарубежных пород у ВЕО на сегодняшний день осталось практически только два серьёзных конкурента - это немецкая овчарка и "бельгийцы". Но и тут стоит сделать скидку на один важный момент: и те, и другие "иностранцы" в настоящее время больше работают на спортивных аренах, нежели в реальной жизни, тогда как "восточник" с его "лагерным" прошлым по сей день в большинстве своём всё-таки не утратил десятилетиями прививавшейся привычки "работать всерьёз. И сегодня владельцам ВЕО стоит, наверное, только перекреститься, что "их" породу мода до сих пор обходила стороной, поскольку известно: если порода в нашей стране переживает бум, значит, она практически сходит на нет как порода (аксиома, доказательств не требующая - просто на какой-нибудь крупной выставке загляните в самый популярный ринг, а потом поинтересуйтесь, кого же на самом деле там выставляют).

Современный облик ВЕО, конечно, далёк от облика овчарок 50-х, но, несмотря на колоссальное расщепление по типу, несмотря на стандарт в нескольких вариантах, несмотря на то, что от этих собак уже практически отказались внутренние войска и пограничники, предпочитая им "компактных" и моторных "немцев", открещиваться от собственной отечественной породы, которая была когда-то гордостью нашего собаководства, не следует. Не стоит, как Иван, родства не помнящий, закрывать глаза на "неугодных" собак. Быть может, напротив, надо попытаться воссоздать то, что было когда-то утрачено в пылу "усовершенствования" породы. Потому что терять целую отечественную породу, имеющую свой стандарт, своё поголовье, свои поведенческие особенности, было бы, наверное, неправильно.